2002
ноябрь
№11 (40)

Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу,
Дьяволу служить или пророку —
Каждый выбирает для себя.
Юрий Левитанский
Ицхак Мошкович

АНЕКДОТЫ, МИФЫ И ПАРАДОКСЫ

     В основе шутки или анекдота лежит парадокс. Мне в Интернете попался большой сборник еврейских анекдотов, новых и старых, тех, которые мы рассказывали друг другу в России, тех же, но в других редакциях, и анекдотов, имевших хождение в Западной Европе или в Америке. Я подумал о том, что эти же анекдоты, будь они изложены не в еврейском вебсайте, наверняка вызвали бы бурный протест со стороны любой лиги или организации, ведущей борьбу против антисемитизма. В принципе, верно: мы можем говорить о себе все, что нам вздумается, а другие пусть рисуют шаржи сами на себя. Но я не об этом, а о нашей внутренней склонности к парадоксу, истоки которого, видимо, в самой нашей истории.
     Гирш Гольдберг посвятил этому вопросу книгу под названием «Еврейский парадокс». «Над нами, — он пишет, — во все времена довлела и довлеет некая странная закономерность: любая, какую только можно придумать, ложь о нас либо уже говорилась, либо ожидает своей очереди». Мифы, грязные стереотипы и любая, вплоть до самой примитивной, выдумка с удивительным постоянством связывается как с древним, так и с современным Израилем. Самые примитивные россказни о евреях диаспоры и о гражданах Израиля, повторяясь и почти не разнообразясь, непрерывно ходят по свету.
     Лучшим примером может служить мифический «еврейский нос». Были проведены научно-статистические исследования формы носов разных народов с единственной целью выяснить, действительно ли «еврейский нос» является типично еврейским. Выяснилось, что 60 процентов евреев обладают прямым (греческим) носом, а треть греков имеют в качестве украшения лица именно тот нос, который приписывают евреям. У меня создалось впечатление, что, подобно тому, как мы сами сочиняем о себе смешные истории-анекдоты, «еврейские» носы приписали (или пририсовали) себе сами евреи.
     По определению парадокс (см. Словарь иностранных слов), это мнение, суждение, резко расходящееся с общепринятым, или неожиданное явление, не соответствующее обычным представлениям.
     Пример парадокса. Еврей приезжает в Японию и обнаруживает, что там есть синагога. При входе его встречает японский раввин. Раввин спрашивает: «Простите, вы еврей?» - «Ну, да, я еврей», отвечает тот. «По виду не скажешь!» - удивляется раввин.
     Парадокс не следует путать с нелепицей. Парадокс, это то, что большинству людей в данное время и в данной ситуации может казаться нелепицей. Самым большим парадоксом, удивившим, а подчас продолжающим удивлять всех и вся, является еврейский свод этических правил, который с самого начала составил сущность еврейства, как такового. На языческом Ближнем востоке идея единого, абстрактного и невидимого Бога, имя которого запрещено произносить вслух, выглядела оскорбительной и противоречащей элементарному здравому смыслу нелепицей, то есть парадоксом. Требование, причем от имени этого самого невидимого и абстрактного, но при этом бессмертного Бога не убивать и не претендовать на чужое в обществе, где высшим правом было право сильного по отношению к слабому, это наглость, достойная высшей меры наказания. В античном мире, культура которого по сей день считается пиком человеческого гения, евреи с их парадоксальным кодексом морали, включая требования не работать каждые шесть дней – на седьмой, выглядели гораздо более парадоксально, чем сегодня чернокожий раввин с раскосыми глазами.
     И наоборот, подумать только, что на протяжении двух тысячелетий обвинения евреев в убийстве Христа, в осквернении просфоры и ритуальных убийствах были не только ложными, клеветническими, но достаточно беглого знакомства с иудаизмом, чтобы понять, что такие обвинения парадоксальны, причем и в наше время максимум, на что в состоянии решиться высшие христианские авторитеты, так это «реабилитировать» современное еврейство. Тот факт, что эти парадоксы доминировали в сознании христианского мира, христиан не волнует.
     С одной стороны генетики обнаруживают у евреев, живших или живущих на протяжении веков в отдаленных друг от друга странах, сходные или идентичные черты, а с другой выясняется, что в общепринятом смысле этого термина еврейство не является расовым понятием, и это тоже своего рода парадокс.
     Одно из самых распространенных, как в христианском, так и мусульманском мирах, является обвинение евреев в аморальности на том основании, что евреи не приемлют морали Христа и морального кодекса Магомета. Между тем весь, буквально по пунктам, моральный кодекс обеих великих религий списан с ТАНАХа, после чего Пятикнижие было объявлено «ветхим заветом». Заметьте, что слово «ветхий», то есть не только старый, устаревший, архаичный, но б.у. (бывший в употреблении) так звучит только по-русски, в европейских языках он «ancient», «древний, старинный», но все равно утративший прежнее значение. Вокруг этого вопроса в Европе не только кипели диспуты и споры, но одним из поводов для религиозных войн послужил этот громоподобный исторический парадокс, а Пятикнижие сохранило за собой эту странную кличку: «ветхий» или «ancient» завет, в отличие от «нового», то есть якобы наделенного свежестью мысли, молодости и динамизма.
     Гирш Гольдберг в своей книге, которую я здесь цитирую, пытается объяснить причину живучести столь широко распространенного образа еврея – никчемного солдата, неуклюжего и последнего в спорте и т.п. Автор считает, что главной причиной клеветнических и издевательских россказней о еврейской неполноценности во многих областях было упрямое противостояние носителей иудаизма христианству и исламу. Историк Ив Шевалье пишет, что все несчастья евреев происходят от упрямого нежелания ассимилироваться. Поскольку сегодня речь идет о парадоксах, то давайте подумаем о том, с каким остервенением набросились на евреев европейцы в середине прошлого века именно тогда, когда процесс ассимиляции повсюду, от Атлантики до Урала развернулся с небывалой силой. Массовому убийству предшествовал такой поток лжи, грязи и клеветы, какого во времена, когда нерелигиозных евреев просто не было, наши предки не знали.
     Гольдберг считает, что распространители антисемитской лжи и клеветы делают это сознательно, и с этим ничего нельзя поделать, но широкие народные массы, если будут слышать правду о евреях, могут изменить свое отношение к нам.
     Это мнение распространено очень широко, и нам постоянно повторяют, что форменный разгул поддержки палестинского террора со стороны европейцев связан с тем, что в Израиле отсутствует организованная система пропаганды. Так ли это? С чего мы взяли, что массам европейцев недостает правды о нас, а если получат эту правду полными порциями, то ситуация изменится.
     Все как раз наоборот. Ежедневное чтение ведущих европейских газет приводит меня к прямо противоположному выводу. Парадокс состоит как раз в том, что типичный европеец получает удовлетворение от описания картины «зверств израильской военщины» в палестинских городах и селах. Будто бы мало пролито чернил на опровержения?
     Из европейской прессы и из книги Гольдберга узнаем, что массовый и широкомасштабный европейский бойкот Израиля распространяется на евреев, живущих в Европе. Евреи, граждане европейских государств, несут бремя ответственности за действия Израиля на «оккупированных территориях». Никто даже не спросит, почему за зверства, чинимые российскими оккупантами в ходе «зачисток» в Чечне нет спроса с иммигрантов из России в Европе.
     Приводится пример, который по идее должен бы быть смешным, если бы не был таким трагичным. Арабские телеканалы повсеместно отказались от демонстрации кинофильма «Белоснежка и семь гномов», потому что в числе персонажей там есть лошадь по имени Самсон. Тот факт, что арабские студии испугались этого лошадиного образа, мне, в отличие от автора книги, понятен. Непонятным и парадоксальным мне представляется не поведение арабских телевизионщиков, а европейцев, которые этого как бы не замечают.
     Ну, в самом деле, представьте, какую бурю одновременно смеха и негодования вызвал бы Израиль и с ним евреи всей планеты, включая косоглазого японского раввина, если бы, допустим, фирма Стеймацкого отказалась от продажи книги, одним из героев которой был бы мальчик по имени Мохаммад (Помните Момо в романе Гари «Вся жизнь впереди»?).
     Далее Гирш Гольдберг напоминает читателю, что главной целью Теодора Герцля, первых сионистов и основателей сионистского государства, было защитить евреев от нападок, клеветы и расправ с ними, а поскольку эта цель не достигнута, и антисемитизм по-прежнему жив и широко процветает, то уместно ли говорить о победе сионистской идеи?
     Творческое мышление не может не быть парадоксальным. Поставьте себя на место университетски образованного человека лет около ста тому назад. Ваш приятель утверждает, что, по его мнению, существует измеряемая зависимость между энергией, массой и временем. Ваша реакция? А теперь вернитесь в XXI век и послушайте другого приятеля, который говорит, что события будущего предсказуемы... Снова вернитесь к началу ХХ века и послушайте «бредни» кучки мишигенер йидн, планирующих возрождение еврейского государства на земле исторических предков. Ваша реакция?
     Парадоксальными бывают наши восприятия всякий раз, когда мы пытаемся, я бы сказал, литрами измерить время, а метрами температуру, когда сравниваем несравнимое или силимся приложить неприложимое. Но чаще всего ситуация парадоксальности возникает, когда мы видимость сходства принимаем за аналогию.
     Конкретно. Чеченцы и палестинцы в ходе борьбы за дело, которое считают справедливым, прибегают к методам террора. Это общечеловеческая проблема. Человечество обязано найти способ победить это зло, пока этот зверь не сожрал человечество. В этом вопросе мы не допускаем двух мнений. Но это не значит, что используемый в борьбе метод определяет наше отношение к причинам конфликта и нашу позицию по отношению к сторонам конфликта.
     Теракт, то есть покушение на здоровье и жизнь непосредственно не участвующих в конфликте людей, одинаково ужасен и отвратителен в Москве и Кфар Сабе. Но в Чечне маленький народ, меньше миллиона, ведет борьбу с империей (143 млн), захватившей его землю и на протяжение двух столетий подвергающей его надругательствам. У России есть выбор: вывести свои войска из Чечни и предоставить чеченцам возможность жить своей жизнью. Я думаю, что Россия обязана также возместить чеченцам моральный и материальный ущерб.
     Однако сравнивать чеченскую борьбу за освобождение своей родины от жестоких оккупантов с нежеланием палестинских арабов мирно решить территориальный спор и ставить на одну доску их терроризм под откровенно юдофобскими лозунгами с терроризмом людей, которых с самого начала лишили выбора – это уже не парадокс, но сознательное следование антисемитской традиции.
     Мыслить парадоксально не стыдно, быть частью народа с парадоксальной историей, генератора и носителя парадоксальных идей прекрасно, но то и другое - тяжелое бремя.